Я не очень понятно говорю, но я не очень понятно и думаю ©
Итак, Патрик Модиано, лауреат Нобелевки по литературе за 2014 год. «Кафе утраченной молодости» - очень французская книга, очень парижская и меланхоличная. По атмосфере похоже на киньяровскую «Вилла Амалия» (кстати, у Модиано есть история под названием «Вилла "Грусть"»), та же меланхолия и бесконечное одиночество. Что еще? Похоже на Кортасара, сеньор Хулио тоже жил в Париже и общность ощущений налицо.
Начало книги и первая история, от лица безымянного студента, напоминают Кортасара и его «62. Модель для сборки» (но у Кортасара нет Нобелевки, что за несправедливость!). То же сборище молодых и не очень (но в душе молодых) людей, которые встречаются в кафе, и которые заняты непонятно чем. Те же бессмысленные и нелепые, но по существу милые и безобидные занятия, вроде подсчета кто сколько раз был в «Конде» и в какое время суток чаще всего. И среди посетителей – она, Луки, никто не знает ее настоящего имени, она загадочна и молчалива.
Второй рассказчик – Кэслей – позволяет чуть приблизиться к Луки, чуть приоткрыть завесу тайны. В анамнезе у Луки оказывается тяжелое детство и брошенный муж. Муж – из разряда людей, про которых плохого ничего не скажешь, но все хорошее, оно какое-то безжизненное. Он весь такой правильный и несчастный. И другой человек, находясь рядом с ним, тоже рискует стать правильным. И несчастным.
Затем приходит время рассказывать самой Луки. И вот оно – одиночество. И, знаете, здесь одиночество скорее выученное, чем реальное. Ее никто не научил быть с кем-то. И реальные задатки одиночки подпитывались средой и окружающими людьми, которые не умели или не хотели общаться. А потребность общаться у Луки была.
История Ролана эту мысль подтверждает. У Луки не одиночество, а боязнь общаться, боязнь привязанность. Боязнь сильных чувств, не только чувств своих, но и чувств по отношению к себе. И как только появляется на горизонте человек, испытывающий чувства к Луки, или человек, к которому Луки может испытывать чувства, у нее сразу же появляется потребность и необходимость убежать. Убежала.
Начало книги и первая история, от лица безымянного студента, напоминают Кортасара и его «62. Модель для сборки» (но у Кортасара нет Нобелевки, что за несправедливость!). То же сборище молодых и не очень (но в душе молодых) людей, которые встречаются в кафе, и которые заняты непонятно чем. Те же бессмысленные и нелепые, но по существу милые и безобидные занятия, вроде подсчета кто сколько раз был в «Конде» и в какое время суток чаще всего. И среди посетителей – она, Луки, никто не знает ее настоящего имени, она загадочна и молчалива.
Второй рассказчик – Кэслей – позволяет чуть приблизиться к Луки, чуть приоткрыть завесу тайны. В анамнезе у Луки оказывается тяжелое детство и брошенный муж. Муж – из разряда людей, про которых плохого ничего не скажешь, но все хорошее, оно какое-то безжизненное. Он весь такой правильный и несчастный. И другой человек, находясь рядом с ним, тоже рискует стать правильным. И несчастным.
Затем приходит время рассказывать самой Луки. И вот оно – одиночество. И, знаете, здесь одиночество скорее выученное, чем реальное. Ее никто не научил быть с кем-то. И реальные задатки одиночки подпитывались средой и окружающими людьми, которые не умели или не хотели общаться. А потребность общаться у Луки была.
История Ролана эту мысль подтверждает. У Луки не одиночество, а боязнь общаться, боязнь привязанность. Боязнь сильных чувств, не только чувств своих, но и чувств по отношению к себе. И как только появляется на горизонте человек, испытывающий чувства к Луки, или человек, к которому Луки может испытывать чувства, у нее сразу же появляется потребность и необходимость убежать. Убежала.